Два ботанических автографа Гоголя
Карташев В. С. (Москва), сотрудник Медицинской Академии им. И. Н. Сеченова / 2002
Среди разнообразных интересов Николая Васильевича Гоголя был и неподдельный интерес к растительному царству, к ботанике. Он с удовольствием читал о растениях, собирал их, узнавал полезные свойства, применение в быту и в медицине. Это увлечение было неразрывно связано с его творчеством.
Одним из первых, кто привил Николаю любовь к растениям, был, вероятно, домашний доктор семьи Гоголей — Михаил Яковлевич Трахимовский. По глубокому убеждению этого известного в свое время на Украине врача «бог так щедр и милосерден, что дает человеку на его потребу и в свое время, что ему нужно на пищу и на его здоровье». Лекарства доктор Трахимовский составлял преимущественно «из трав, которые росли в его околотке»1.
В Нежинской гимназии высших наук князя Безбородко, где учился будущий писатель, ботаника не была профилирующим предметом, а была всего лишь одним из разделов «естественной истории». Тем не менее, опытные преподаватели сумели развить интерес юноши к изучению растений и заложили основы ботанических знаний. Здесь уместно отметить, что наставником молодого Гоголя был И. С. Орлай, почетный член Альтенбургского ботанического общества, член Минералогического общества Йенского университета и Московского общества испытателей природы, получивший ученое звание доктора философии в Кенигсбергском университете, защитивший диссертацию на степень доктора медицины в Дерптском университете. В знак уважения к знаниям И. С. Орлая в области ботаники профессор Ф. Г. Гофманн назвал его именем род растений — «Орлайя»2. Не удивительно поэтому, что студент Николай Гоголь-Яновский окончил курс естественной истории в гимназии с «превосходными успехами».
О серьезной ботанической подготовке в Нежинской гимназии свидетельствуют сохранившиеся рисунки акварелью двух растений в ученической тетради Гоголя, относящиеся к 20-м годам XIX века3. На одном рисунке изображен тысячелистник обыкновенный в виде стебля с листьями, заканчивающегося соцветием. На другом — корневище и соцветие сусака зонтичного, причем на рисунке корневища стоит автограф молодого художника — «Н Г-я». Ниже рисунков — названия растений — «Гулявица тысячелистая. Деревей» и «Сусак щитоцветный», а также их синонимы. Над рисунками — названия классов, к которым относятся эти растения согласно классификации ботаника К. Линнея. В первом случае — «Сингенезия — Полигамия суперфлуа», то есть «растения, имеющие сложные цветы, бывающие в середине обоеродные, или обоих полов, в коих тычки соединены вверху своими шляпками, а под краями на одной половине женские, или из одних пестиков составленные, а на другой мужеские, или из тычков состоящие». Во втором случае — «Эннеандрия — Гексагиния», то есть растения, «имеющие в своем цвете по девяти тычков, или мужчинок», и шесть пестиков4.
Тысячелистник до сих пор применяется в научной и народной медицине при кровотечениях, гастритах, язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, при кожных заболеваниях и нарушении аппетита. А сусак употреблялся в народной медицине «от водяной в питье»5. И не случайно, наверное, целебные силы трав упоминаются в «Старосветских помещиках». Пульхерия Ивановна, например, угощая гостя, непременно сообщала ему о целебных силах различных домашних настоек. Так, водка, настоянная на деревее (тысячелистнике) и шалфее, помогала, «если у кого болят лопатки или поясница». Если же «в ушах звенит, и по лицу лишаи делаются», то надо было принимать водку на золототысячнике. А водка, «перегнанная на персиковые косточки» снимала «гуглю» на лбу, когда, неудачно вставая с кровати, ударишься «об угол шкапа или стола»6.
В имении матери, Васильевке, вместе со своей сестрой Ольгой Николай Васильевич «собирал разные цветы, складывал в тетрадь под пресс». Это была «толстая тетрадь с плотной картонной обложкой, вся заполненная тщательно засушенными цветами», на первой странице которой была надпись: «Дрок — когда бешеная собака укусит». Гоголь пригласил в Васильевку своего друга, профессора-ботаника М. Максимовича, и тот отвечал на многочисленные вопросы Ольги Васильевны. Но оказалось, что профессор «не мог объяснить медицинское значение всех цветов». Тогда Гоголь сделал сестре «драгоценный подарок» и привез ей «лечебники, две книги с полевыми цветочками и пять книг лексикон, в котором все, что нужно по хозяйственной части: лечение людей, всех животных и прочее»7.
Н. В. Гоголь использовал любую возможность, чтобы как можно больше узнать о растениях и поделиться этими знаниями с другими. Во время поездки в Калугу, вспоминал Л. И. Арнольди, Гоголь «беспрестанно останавливал кучера, выскакивал из тарантаса, бежал через дорогу в поле и срывал какой-нибудь цветок, потом садился, рассказывал мне довольно подробно, какого он класса, рода, какое его лечебное свойство, как называется он по-латыни и как называют его наши крестьяне». Гоголь признался Л. И. Арнольди, что «всегда любил ботанику и в особенности любил знать свойства, качества растений и доискиваться, под какими именами эти растения известны в народе и на что им употребляются». Причем он предпочитал старинные книги по ботанике, «которые сто раз лучше объясняют вам дело»8. На обратном пути в Москву, по воспоминаниям Д. А. Оболенского, «при всякой остановке выходил Гоголь на дорогу и рвал цветы, и, ежели при том находились мужик или баба, то всегда спрашивал название цветов; он уверял меня, что один и тот же цветок в разных местностях имеет разные названия и что, собирая эти разные названия, он выучил много новых слов, которые у него пойдут в дело»9. Позже, при чтении «Мертвых душ» Оболенский поразился, как умело «пошли в дело» эти новые сведения при описании деревни Тентетникова: «Все описания природы, которыми изобилует первая глава, отделаны были особенно тщательно... Тут я увидел, как прекрасно воспользовался Гоголь теми местными названиями разных трав и цветов, которые он так тщательно собирал»10.
С дорожными впечатлениями был связан, вероятно, и еще один ботанический автограф Н. В. Гоголя. Это список названий растений на латинском языке, на отдельном листе, вложенном в записную тетрадь с заметками по этнографии и сельскому хозяйству 1849-1850 годов11. Он был впервые опубликован Г. П. Георгиевским в 1909 году12. В списке 98 названий растений. Растения сгруппированы, как правило, по семействам, начиная с семейства злаков и кончая семейством сложноцветных. Больше всего в списке растений из семейств злаков, крестоцветных и сложноцветных. Подавляющее число растений из списка Гоголя произрастает в Центральной, Западной и Южной Европе, на Ближнем Востоке. Это позволяет сделать предположение, что список связан с пребыванием Гоголя за границей, с его поездкой «по святым местам». Вероятно, Гоголь, готовясь к поездке за границу, или уже будучи за границей, выписал заинтересовавшие его названия растений. Обращает на себя внимание значительное количество в списке «именных» названий растений, то есть названий растений в честь ученых-ботаников. Так, дантония названа в честь французского ботаника Э. Дантуана, келерия — немецкого ботаника Г. Келера, сенебьера — швейцарского естествоиспытателя Ж. Сенебье, императа — итальянского аптекаря и ботаника Ф. Императо, молиния — испанского ботаника Ж. Молина и т. д.. Упоминается в этом списке и «Орлайя крупнолистная» (правильно: «Орлайя крупноцветковая»), названная, как было сказано выше, в честь выдающегося педагога и ботаника — И. С. Орлая. К сожалению, вопрос, откуда Гоголь мог выписать названия растений, выяснить пока не удалось.
Примечания
1. Смирнова-Россет А. О. Воспоминания. Письма. — М.: Правда, 1990. — с. 452.
2. Флора СССР. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, т. 16, 1950. — с. 181-183.
3. РГБ, НИОР ф. 74, к. 11, ед. хр. 84.
4. Мейер А. Ботанический подробный словарь или Травник. — М., Часть 1, 1781. — с. 560-567.
5. Анненков Н. Ботанический словарь. — СПб, 1878. — с. 73-74.
6. Гоголь Н. В. Избранная проза. — СПб, 1996. — с. 205-206.
8. Гиппиус В. Гоголь. — М.: Аграф, 1999. — с. 373-374.