200 лет со дня рождения Тараса Шевченко

200 лет назад, 9 марта 1812 г. родился великий украинский поэт и художник Тарас Григорьевич Шевченко [09.III.1812 — 10.III.1861].

За думою дума роєм вилітає,  Одна давить серце, друга роздирає,  А третяя тихо, тихесенько плаче  У самому серці, може, й бог не побачить.  Кому ж її покажу я,  І хто тую мову  Привітає, угадає  Великеє слово?  Всі оглухли — похилились  В кайданах... байдуже...  Ти смієшся, а я плачу,  Великий мій друже.  А що вродить з того плачу?  Богилова, брате...  Не заревуть в Україні  Вольнії гармати.  Не заріже батько сина,  Своєї дитини,  За честь, славу, за братерство,  За волю Вкраїни.  Не заріже — викохає  Та й продасть в різницю  Москалеві. Це б то, бачиш,  Лепта удовиці  Престолові-отечеству  Та німоті плата.  Нехай, брате. А ми будем  Сміяться та плакать.

За думою дума, как рой вылетает,  Одна давит сердце, другая — кромсает,  А третья — та плачет, все тише и тише,  Как раз в центре сердца, чтоб Бог не услышал.  Но кому же показать мне,  Кто сумеет снова  Воспринять душой своею  Священное слово?  Все оглохли — примирились  В кандалах... поникли...  Ты смеешься, а я плачу,  Друг ты мой великий.  А от плача что родится?  Бурьян суходольный...  Не услышат в Украине  Грохот пушек вольных.  Никогда отец родного  Не зарежет сына  За свободу, честь и славу Родной Украины.  Не зарежет, а взлелеет.  Он продать стремиться  Сына в рекруты. А это - Лепта от вдовицы  Престолу и отечеству,  Иностранцам плата.  Пускай, брат. А мы будем  Смеяться и плакать.

Т. Шевченко. 30 декабря 1844, С.-Петербург. Перевод на русский С. Вайнблата.

«...в ссылке, в солдатчине, Шевченко горько пожалеет о том, что ему так и не довелось познакомиться с Гоголем лично: „Перед Гоголем должно благоговеть, как перед человеком, одаренным самым глубоким умом и самою нежною любовью к людям! — писал он Варваре Репниной из Оренбурга 7 марта 1850 г. —

<...> наш Гоголь — истинный ведатель сердца человеческого!

<...> Я никогда не перестану жалеть, что мне не удалось познакомиться лично с Гоголем. Личное знакомство с подобным человеком неоцененно, в личном знакомстве случайно иногда открываются такие прелести сердца, что не в силах никакое перо изобразить!“ [Шевченко Т. Твори в 5 т. Т. 5.]

Более того, он надеялся именно своего „великого друга“ видеть среди тех людей, которые помогут ему в отмене варварского запрета „писать и рисовать“, наложенного царем на отданного в солдаты бывшего крепостного (не так давно выкупленного на волю при участии царской семьи, Жуковского, К. Брюллова и — Гоголя, о чем Гоголь сам говорил Г. Данилевскому [Об этом Г. Данилевский сообщил в своих воспоминаниях („Истор. вестник“, 1886, т. 26).]). 1 января 1850 г. (почти ровно в пятую годовщину послания „Гоголю“) Шевченко пишет Варваре Репниной: „Я сегодня же пишу Василию Андреевичу Жуковскому (я с ним лично знаком) и прошу его о исходатайствовании позволения мне только рисовать. Напишите и Вы, ежели Вы с ним знакомы. Или напишите Гоголю.., чтобы он ему написал обо мне, он с ним в весьма коротких отношениях“ [Шевченко Т. Твори в 5 т. Т. 5.]. И в уже цитированном письме от 7 марта просит прислать „Мертвые души“: „Меня погонят 1 мая в степь <...>, следовательно, опять прервут всякое сообщение с людьми. И такая книга, как “Мертвые души”, будет для меня другом в моем одиночестве“ [Там же.]».

[Звиняцковский В. Я. Мыкола Гоголь и Тарас Шевченко: история одной литературной «невстречи» // Н. В. Гоголь и русская литература. К 200-летию со дня рождения великого писателя: сборник. М., 2009.]