«Исследование» «Мастерство Гоголя» (изд. в 1934) явилось итоговым трудом в литературоведческом и литературно-критическом наследии А. Белого. <...>
Практикуемый Белым метод тщательной «ощупи состава слов» позволяет ему основательно рассмотреть центральные фрагменты гоголевской морфологии: глаголы, мир эпитетов, «язык существительных»
В стиле Гоголя автор отмечает тенденцию к заметному «увеличению энергии глагольного действия», которая придает динамику художественной картине мира, насыщает, как об этом много размышлял сам Белый в своих теоретических построениях, «образ видимости» «образом переживания». Он разглядел, что, создавая особую оптику художественного зрения, Гоголь «срывает с места предметы, обычно пребывающие в неподвижности», вследствие чего возникают оригинальные формы глагольного словоупотребления: «пошли писать версты», «дорога мчалась по следам его», «пруд тронул искрами», «рассыпалась избами деревня»... <...> ...Сам русский язык выглядит под пером Гоголя «футуристом и заумником», что «Гоголь становится футуристом до футуристов, овладевая ритмами народной метаморфозы приставок и окончаний».
Стремление осознать Гоголя-речетворца как предтечу эстетических экспериментов новейшей эпохи оказывается актуальным и в разделе об эпитетах, нередко «сочетающих пушкинскую простоту с протонченным изыском лучших стилистов ХХ века». <...>
В разделе о «языке существительных», которым отведена функция «кристаллизаторов слога», центральным становится тезис об особом гоголевском многоязычии, рождающемся из смешения украинского с «местными великорусскими говорами», архаизмами, неологизмами, из «высокопарицы канцелярского слога», элементов «технических языков», из взаимопроникновения «мещанского жаргона с мелкопоместным и провинциально-чиновным»: «Из пестрого месива Гоголь вываривает свой язык, которого руссицизмы, украинизмы и полонизмы переходят подчас в грамматику, не оправдываемую никакой грамматикой». «Нестроица его существительных» служит залогом «остраннения» всего авторского идиостиля и, как следствие, существенных изменений в русской литературной речи в целом. <...>
Из наиболее значимых для прозы Гоголя тропов Белым изучены прежде всего гипербола и сравнение <...>
В понимании Белого, Гоголь стал одним из первых творцов орнаментальной прозы в русской литературе, ибо звуковые, ритмические лейтмотивы («орнамент звуков») едва ли не первенствуют в его текстах перед сюжетом и прочими изобразительно-выразительными ресурсами: сама «речевая ткань Гоголя — слияние ассонансов, аллитераций, градация переливающихся друг в друга звуковых групп».
[Ничипоров И. А. Белый о речевом мастерстве Н. В. Гоголя // Пушкинские чтения — 2009. Материалы ХIV Междунар. науч. конф. Пушкинские чтения / под общ. ред. В. Н. Скворцова; отв ред. Т. В. Мальцева. — СПб.: ЛГУ, 2009. — C. 28 — 34.]
27 марта в 12:00 Дом Гоголя и Московский театр «ТриЛика» приглашают детей от 3-х лет и их родителей на спектакль-детектив для самых маленьких по мотивам сказок Энн Хогарт — «Мафин-сыщик»